У редакционного телефона дежурили: олимпийский чемпион Владимир Васин, бывший министр культуры Владимир Егоров, Лауреаты премии Ленинского комсомола певец Иосиф Кобзон и писатель Юрий Поляков, три первых секретаря ЦК ВЛКСМ: Евгений Тяжельников (рулевой комсомола с 1968 по 1977 год), Борис Пастухов (1977–1982), Виктор Мишин (1982–1986).
— Здравствуйте, меня зовут Юшкина Нина Федотовна, член горкома комсомола во времена Бориса Николаевича Пастухова. Хочу спросить: почему полезный опыт комсомола не используется в нынешнее время?
Борис ПАСТУХОВ: Этот вопрос надо адресовать к властям нашего великого государства. Мы много раз предпринимали попытки привлечь внимание руководителей России к великому опыту Ленинского комсомола. Хотя все собравшиеся здесь прекрасно понимают, что и глупостей, и недостатков в нашей жизни и в работе хватало. Но если оставить за кадром идеологию и просто нормально работать с молодежью, то она вряд ли устраивала бы погромы, как это делает сейчас.
— У меня вопрос к Иосифу Давыдовичу Кобзону. Вы, конечно, не помните, но мы в свое время с вами встречались в Ульяновске: мы там проводили семинар, а вы были с концертом. А сейчас меня волнует такой вопрос: нельзя ли все-таки возродить комсомол?
Иосиф КОБЗОН: Я могу ответить на этот вопрос. Я неоднократно с нашим уважаемым президентом говорил на эту тему. Говорил о том, что, к огромному сожалению, молодежь России разбросана по «политическим коммуналкам» — молодежные организации есть у ЛДПР, единороссов, КПРФ, «Справедливой России» и так далее. Но у нас молодежь в России — одна. Зачем ее разобщать? Если вас не устраивает название «комсомол», можете назвать их как угодно: гагаринцы, гвардейцы... Но организация должна быть единой в России, которая будет востребована и руководством страны, и будет служить интересам молодежи.
Однажды я задал вопрос Путину: «Владимир Владимирович, вы были комсомольцем?» Он говорит: «Был». Я и переспрашиваю: «Ну что, плохого президента нам комсомол воспитал»? Он заулыбался и сказал: «Какой вы хитрый». Я говорю: «Ну что делать…»
Рано или поздно необходимость объединения молодежи России в одну организацию, которая могла бы помогать стране бороться с этими жуткими эпидемиями: пьянством, наркоманией, проституцией, — станет всем понятна. Это нужно! У меня растут семь внуков, и я хочу, чтобы они жили в хорошей стране.
— Василий Похилюк, бывший заворготделом Полтавского обкома комсомола. Будут ли какие-то значки, медали к этой дате?
Евгений ТЯЖЕЛЬНИКОВ: Есть значки «Комсомолу — 95».
— Я Валентина Петровна Пантелеева, Карельский областной комитет комсомола, «шестидесятница», гагаринская, космическая женщина. Пусть Иосиф Давыдович возьмет трубочку. Давайте трубочку, я спою ему. (И действительно поет: «Любовь, комсомол и весна!»).
— Беспокоит вас Светлана, 22 года, экономист. Во времена СССР комсомол готовил кадровый резерв, и огромное количество талантливых управленцев продвигалось во власть. В современной России всё иначе — внутри власти сплошь свои люди. Губернаторы сидят на одном месте по 10–15 лет. Как пробиться молодому активному человеку? Мы тоже хотим управлять и приносить пользу стране.
Борис ПАСТУХОВ: Вы сейчас обнажили нерв, который все время болит. Вот сегодня читаю о том, что будет назначен новый прокурор Московской области. Дважды в маленькой заметке повторяется, что он зять министра Шойгу. Но он в первую очередь талантливый человек, юрист, генерал юридический. К сожалению, с кадровым резервом в России-матушке сегодня дело обстоит плохо. Мы по итогам этой встречи ваш вопрос напечатаем, чтобы его во власти услышали, ну и, чем черт не шутит, может быть, приняли какие-то меры.
— Я ветеран комсомола, Дина Дмитриевна Лиходедова. Последняя моя должность — зав. орготделом ЦК комсомола Туркмении. Может, это нескромный вопрос, но у меня он такой: вы не знаете, как к этому юбилею относятся Путин и Медведев?
Иосиф КОБЗОН: Относятся очень хорошо. Во всяком случае, приветствие президента обязательно будет торжественному собранию комсомола. Что касается его личного присутствия, пока что мы об этом не знаем.
— Мужики, а вам сегодня не стыдно, что вы были частью античеловеческой системы, сгноившей миллионы граждан, пропустив их через репрессии, ГУЛАГ, так и не ответившей за свои злодеяния? Вы не покаялись, вы ходите в церковь? Какие праздники! Молите Бога, что вы не подверглись люстрации и остались на коне.
Юрий ПОЛЯКОВ: Это очень характерное высказывание. И это как раз результат того зомбирования, которое длится уже больше 20 лет. Что интересно: я такие реплики очень часто слышу из уст людей, которые являются потомками старых большевиков. И когда говоришь ему: хорошо, допустим, предположим, что это был такой жуткий, кошмарный строй, ну а как же твой дедушка? Ни один не сказал: мой дедушка мерзавец. Все говорят: мой дедушка был единственным хорошим. Но вокруг было столько мерзавцев, что ему не дали реализоваться. Потом разговариваешь с другим, третьим, пятым... И все дедушки замечательные. А общество, которое они создали, внукам кажется ужасным.
Видимо, дело не в дедушках, а в том, что эти люди просто не понимают: история развивается не по каким-то фантазиям, а по объективным законам. И после Первой мировой войны, после Гражданской войны другого общества не могло сложиться. Все общества после Первой мировой войны были достаточно жесткими. И перенести туда сегодняшнюю либеральную модель нельзя. Как нельзя ее перенести в Средневековье, когда одни ездили на конях, а другие ходили пешком и их при случае пороли, а то и вешали. Это бессмысленно...
— Вы предлагаете создать единую всероссийскую молодежную организацию. В нее будут так же, пинками, загонять, как в комсомол? Или у человека все-таки должно быть право выбора?
Юрий ПОЛЯКОВ: Хочу сказать, в мое время пинками никого не загоняли. Я помню, что те, кого принимали во вторую очередь — из-за плохого поведения или успеваемости, они жутко переживали. Существовала такая атмосфера: комсомол — это организация, в которую нормальные люди должны были вступать. Понятие нормы было связано с комсомолом. Мои наблюдения учителя и литератора говорят о том, что примерно 90 человек из ста в нашем социуме — коллективисты по своей природе. Им интереснее заниматься какими-то коллективными действами, выполнять какие-то обязанности коллективные. И примерно 10% — это индивидуалисты.
В чем была проблема комсомола? В том, что вот эти 90% заставляли остальных ходить с ними в ногу. Это была ошибка. Но сейчас мы имеем абсолютно другую ситуацию: когда 10% людей с индивидуальной психологией навязывают свое мнение 90 процентам. Этот «диктат десяти», которые не хотят жить в коллективных формах, его надо заканчивать. И как только он закончится, я вас уверяю, что возникнет общероссийская молодежная организация. И в нее войдут 90%, а остальные не войдут.
Владимир ЕГОРОВ: По-моему, мы лукавим. Я душой абсолютно с Иосифом Давыдовичем и с Юрием Михайловичем. Но этого не может быть: возрождение комсомола невозможно. Не в силу того, что мы уже другие. Просто если не строить общество, закручивая периодически гайки, то нельзя создать общенациональную, общегосударственную, единую организацию ни по какому принципу, молодежному в том числе. Может быть, можно, но тогда должно быть с самого начала записано, что в этой организации нельзя касаться никаких мировоззренческих идеологических вопросов. Но их невозможно все время обходить. Как общественную организацию молодежи создавать на едином общероссийском поле, уходя совершенно от идей, идеологии? Или, наоборот, создать одну такую идеологию, чтобы под нее каким-то образом подстраивались 90 процентов? Тоже невозможно. Думаю, что уроки советского периода все-таки говорят о том, что в выстраивании такого рода единодушия надо быть очень осторожным.
Виктор МИШИН: Мне очень симпатична мысль Юрия Михайловича о том, что 10 процентов не должны диктовать большинству, а большинство обязано научиться слушать мнение меньшинства и ни в коем случае не душить. Но, к сожалению, здесь моя симпатия к тому, что сказал Юрий Михайлович, заканчивается. Я тоже думаю, что на нашем веку создание единой общественной молодежной организации невозможно. К сожалению, все те 20 лет, которые прошли после 90-го года, говорят о том, что это сегодня фантастика.
Но наша задача не просто отметить 95-летие, обняться, размазать слезы по своим дряблым щекам и умереть с мыслью: какими молодыми, красивыми мы были. Мы хотим, чтобы общество и государство слушало и слышало молодежь. Мы своим сбором пытаемся повернуть внимание общества и государства к проблемам детей и молодежи. Я далек от мысли идеализировать комсомол. Много было формального. Но: сейчас уже говорят о полутора миллионах наркоманов, два миллиона ребят неграмотны. Во времена комсомола, когда хоть один ребятенок уходил из школы, не закончив 8-летнего образования, — это было ЧП районного масштаба! А кому мешали студенческие отряды? Кому мешали комсомольские стройки?
Владимир ВАСИН: Я сегодня задаюсь мыслью: а почему у нас в «Золотой шайбе» не те миллионы детей, которые играли в самодеятельных командах? А потому, что в регионах некому взять на себя эту организаторскую роль. Благодаря горкому, райкому комсомола эти команды, дворовые команды раньше создавались. И дети были заняты полезным делом. Сегодня «Золотая шайба» есть, но это играют профессионалы, а не все дети. А самодеятельным движением никто не занимается. Поэтому я считаю, что без молодежной организации, которая была всероссийской, в дальнейшем у нас нет перспектив.
— Комсомол, в отличие от КПСС, никто не закрывал. Если он так востребован, почему же его не стало?
Юрий ПОЛЯКОВ: Мы только что оплакали 20-летие расстрела парламента. А что если бы в этом конфликте сил, настроенных, грубо говоря, на национальную модернизацию — это был парламент, и на антинациональную модернизацию — это была президентская команда, была бы сохранена структура комсомола, в которую заложен патриотизм, почвенническая идея? И вот она бы бросила свой авторитет на чашу весов парламента? Все, никакого бы Ельцина не было. И предвидя это, начиная реформы, непопулярные в стране, естественно, реформаторы ликвидировали все структуры, которые могли бы организоваться и сопротивляться этому курсу.
Виктор МИШИН: На тот момент во главе комсомола были люди, которые приняли решение о его роспуске. Были бы другие — история могла развиваться иначе. Это к вопросу о роли личности. Говоря о том, как комсомол ушел в историю, нельзя забывать, что и плюсы, и беды комсомола во многом проистекали оттого, что он был частью государственной системы. И когда рухнуло то государство, а новому он оказался не нужен, комсомол исчез.
— Ручинский Анатолий Иосифович. А есть ли какие-то льготы ветеранам комсомола? Какие пенсии у бывших первых секретарей?
Виктор МИШИН: Нет льгот. Самое интересное, что партийный стаж засчитывается в стаж государственной службы. Во многих регионах функционеру запрещенной КПСС стаж засчитывается, а работнику не запрещенного никем комсомола не засчитывается. Я сам ходил по этому поводу в правительство с карандашом в руках, доказывая, что для бюджета это практически ничего бы не стоило. Потому что долгожителями в этой организации были только заведующие общими отделами и финхозотделами в обкомах комсомола. Для бюджета это мизер. Починка я уговорил даже… и тут опять реформа правительства. Нормальную пенсию получают только те комсомольцы, кто потом становился депутатом, министром, послом, — за это, а не за комсомол.
— А как лидеры того комсомола относятся к молодежным организациям Путина: «нашим», «вашим» и всем другим прочим? Не просматривается ли сходства?
Виктор МИШИН: Что касается «наших» или «бредущих вместе»... Ни в бога, ни в черта не верующий Якеменко за бабки привозил по 50 тысяч пацанов в Москву. Курточки выдали, на автобусе привезли, покормили, шарики дали и — выбросили. Якеменко, слава тебе господи, ушел.
Есть еще Российский союз молодежи, говорят, что у них 40 тысяч индивидуальных членов, а в программах участвуют где-то полтора-два миллиона. Неполитическая организация и ни к кому не прислоняется. Поэтому говорить о том, что раньше сахар был слаще, а вода мокрее, неправильно. Молодежь и ее организации такие, какие они есть. А в том, что с ней надо работать более осмысленно, и в том, что нужна осмысленная государственная политика, я убежден. Может быть, нужен союз молодежных организаций. Вот сейчас — президентская сотня, президентская полутысяча, президентское то, се. А раньше этот кадровый резерв давал комсомол. Людмила Швецова, Валентина Матвиенко, Николай Меркушкин, Теймураз Мансуров и многие другие руководители субъектов Российской Федерации оттуда вышли.
— Вопрос к Владимиру Алексеевичу Васину. Вы всерьез считаете, что комсомол помогал выигрывать олимпийские медали? Чем?
Владимир ВАСИН: Для того чтобы выиграть олимпийские медали, человек должен быть и психологически и, естественно, профессионально поддержан. Я создал совет комсоргов сборных команд и мог приходить в ЦК комсомола, в кабинет первого секретаря, практически с любыми просьбами. Нас, конечно, поддерживал и спорткомитет СССР, и так далее, но многое мы делали своими руками. Я считаю, что такой поддержки чрезвычайно не хватает, чтобы реализовать наши планы. Сегодня мы идем в Сочи. Если в Ванкувере канадцы завоевали 15 медалей, нам нужно брать не меньше. Но это невозможно. И никакие деньги не помогут, потому что нужно чувство. Ребята Тарасова бились в кровь с канадцами и побеждали за 120 долларов в месяц. И о зарплате не думали. А чувство это, его можно назвать патриотизмом или как-то еще, его рождал в том числе и комсомол.
Редакция «МК» поздравляет всех комсомольцев с юбилеем!
