На волнах памяти. Юрий НЕХАЙ — о феномене ВЛКСМ — самой массовой молодежной организации в СССР.   Фото Артур Лаутеншлегер/СА

В 1982г.  году комсомол объединял более 40 миллионов молодых людей в СССР. Сегодня скажем так: это был самый мощный стартап страны. Одна из главных задач организации — с юности привлечь растущие поколения к созданию новой жизни. Это было делом воспитания в каждом человеке иного типа характера — советских людей. Молодежь: рабочая, трудовая, бесстрашная, бескорыстная и целеустремленная. В юности, по сути, это присуще всем, нужно было лишь объединить, организовать, сконцентрировать и направить к цели. Цель была одной — построение коммунизма как нового общества равных прав и небывалых возможностей. Позже этот идейный эксперимент, феномен — ВЛКСМ, «препарировали», исследовали в научных кругах практически на всех континентах планеты. Потому что организация смогла стать осью, вокруг которой вращались миллионы молодых людей 14–28 лет, — от центра страны до каждого села и аула. О том, что было главным для молодежи Адыгейской автономной области тех лет, легко ли было стать достойным комсомольцем, читателям «СА» рассказал один из бывших первых секретарей областного комитета ВЛКСМ Адыгеи в 70-е годы Юрий НЕХАЙ.

Устав и дисциплина

— Юрий Даутович, стать комсомольцем на заре своей юности было не так просто, даже в пионеры принимали по всей строгости устава, кандидатуры детей обсуждались на совете пионерской дружины школы. А каждый школьник — кандидат в комсомол должен был пройти собеседование в районном комитете комсомола. Как вам запомнилось это событие?

— Пионерами были все, а к 14 годам наступало время вступления в комсомол. Но одного возраста было недостаточно, оценивались личностные качества — успехи в учебе, активность, занятия в кружках, дисциплина, моральная устойчивость. Для подросткового возраста нелегкая процедура с психологической точки зрения: по несколько пионеров вызывали на совет дружины, обсуждали поступки каждого, голосовали. Я был в дружине знаменосцем, учился хорошо, кружки любил, с дисциплиной ладил. Но как-то раз на перемене мы с мальчишками побежали в спальный корпус за учебниками, а нас там случайно закрыли на ключ. Урок пропустить невозможно, что делать? Спустились по пожарной лестнице и к звонку успели.

Через время пришли на заседание совета дружины, где решался вопрос рекомендации в комсомол. И старшеклассницы, которые были у нас классными пионервожатыми, засомневались. Оказалось, что кто-то из них видел этот злосчастный спуск по пожарной лестнице! Комсомолки были весьма принципиальными. Старшая пионервожатая была в шоке от не­ожиданности. Потом, конечно, рекомендацию дали, в комсомол все вступили. В Майкопском горкоме комсомола нам задавали уже иные вопросы, куда серьезнее: готов ли взять на себя ответственность и стать комсомольцем, что это означает для тебя лично? А историю, ордена, устав комсомола каждый будущий комсомолец знал назубок. И когда ты получал комсомольский билет, был действительно очень горд.

Мы преодолевали трудности не поодиночке, а вместе. Поэтому комсомольцы покоряли целину, без страха отправлялись в стройотряды, ехали жить в палатках на комсомольские стройки

— Это был первый официальный документ, который школьники получали лично. Почти как паспорт — с фотографией, печатями, удостоверявший взросление, его нельзя было потерять. Дома вами гордились?

— Да. Я помню детство и люблю свой аул Вочепший. Малая Родина для каждого, наверное, человека закладывает и формирует основу жизни. Там пошел в начальную школу. С третьего класса учился уже в Майкопе, где в 1956 году была создана школа-интернат №1. Я попал в первый набор интерната. Изначально он создавался для детей фронтовиков Великой Отечественной войны. Из Вочепшия в первый набор интерната — в 3-й и 4-й классы — нас приехало девять человек. Мы учились у лучших учителей, которые посвящали нам все свое время. Все выпускники поступили в вузы, в техникумы. Я поступил в Ленинградский политехнический институт на механико-математический факультет. Помимо учебы серьезно занимался боксом, и меня избрали в члены комсомольского бюро курса — отвечал за спортивную работу.

— Вы побеждали в чемпионатах Ленинграда?

— В те годы было молодежное спортивное общество «Буревестник», которое объединяло большинство вузов СССР. Я был чемпионом среди вузов Ленинграда по боксу в полутяжелом весе — до 81 кг. За комсомольскую работу нас, как активных студентов, уже после первого курса поощрили поездкой в Польшу — по обмену студенческих групп. С третьего курса и до окончания института был председателем студенческого совета. Я всегда занимался общественной работой, поскольку и спорт, и строительные отряды, да и студенческая жизнь в целом, всегда были неразрывно связаны с комсомольскими задачами.

Так, сразу после окончания института нас призвали на службу в армию — сто пятикурсников. Мы уже были лейтенантами войск ПВО — в институте была военная кафедра, но отслужить два года офицерами были обязаны. Я попал в ракетные войска на Дальний Восток, где меня выдвинули комсоргом дивизиона. Там же при активной поддержке нашего политрука майора Мухина я стал кандидатом в члены КПСС. Меня агитировали остаться на Дальнем Востоке, прочили военную карьеру. Но очень хотелось вернуться домой, в родную Адыгею.

Рабочий коллектив

— Вы были кандидатом КПСС, и снова — комсомольская работа?

— С комсомолом меня, как и раньше, связал спорт. И случай. Меня приняли на работу инженером на завод им.Фрунзе. Поскольку я уже был кандидатом в члены КПСС и из армии привез кандидатскую рекомендацию, то мог подать заявление на прием в партию. Нужно было встать на учет в горкоме КПСС Майкопа и, в соответствии с партийным уставом, написать заявление на вступление в ряды КПСС, так как мой кандидатский стаж подходил к концу. Но в горкоме рассудили по всей партийной строгости — нового работника должен узнать в труде и реальных делах рабочий коллектив завода. Я, в общем, не был против, поскольку в любом большом рабочем коллективе, тем более на заводе, общественных задач много. В партию я вступил с рекомендацией заводского партийного комитета и коллектива, хотя и стал кандидатом «с бородой», превысив необходимый стаж. Думаю, что именно в этот период я попал в поле зрения горкома КПСС как молодой специалист — людей с высшим образованием в те годы на заводе было немного — и молодой коммунист, поэтому и сложилась так моя судьба на комсомольской линии.

— А как вы возглавили комсомольскую организацию Адыгейской автономной области?

— На заводе меня избрали членом обкома комсомола, который тогда возглавлял Руслан Хатугович Панеш. Через время пригласили в обком партии, и там впервые зашла речь об освобожденной комсомольской работе. Я совершенно не ожидал такого разговора. Стал объяснять, что учился пять лет в институте, очень люблю свою специальность механика, завод и коллектив, на освобожденной комсомольской должности себя не представляю. Но мне ответили: молодой коммунист с высшим образованием — справишься, если что — поможем. Это было в начале 1975 года, а в мае того же года я уже был в Москве — на собеседовании в ЦК ВЛКСМ. В обкоме комсомола в Адыгее меня сначала избрали вторым секретарем по идеологии и работе с молодежью. Осенью 1975 года меня избрали на должность первого секретаря обкома ВЛКСМ. Сразу нахлынул вал задач, с которым справиться, казалось, невозможно. Но тот дух коллективизма в комсомоле, помощи, поддержки спасал. Много помогал мне и Руслан Хатугович Панеш, который в то время учился в высшей партийной школе в Ростове.

— Юрий Даутович, выходит, что вы разом перешагнули несколько этапов комсомольской работы, миновав инструкторский аппарат обкома комсомола? А что было потом?

— Считается, это был действительно редкий случай. Но так уж случилось в моей жизни. Тогда веским аргументом, как мне кажется, стала рекомендация Руслана Хатуговича Панеша. После Адыгейского обкома ВЛКСМ я перешел на работу первым заместителем председателя Майкопского горисполкома, затем — в аппарат областного комитета КПСС, где меня рекомендовали к поступлению в Академию МВД СССР. Здесь тоже помог случай — в академию открыли набор слушателей, и в Адыгейском обкоме партии мне предложили пойти на должность в милицию. Я уже был офицером, но от военной карьеры отказался, а вот в милицию пойти согласился. Для меня это было важным и интересным делом, и в академии учился отлично. После ее окончания снова вернулся в Адыгею, был назначен заместителем министра внутренних дел МВД тогда еще автономной области, занимался идеологией, работой с молодыми кадрами. В 1991 году, когда Адыгейская автономная область получила статус республики, нам пришлось перестраивать всю работу в региональном МВД. Но это уже другая история другой страны — нашей молодой республики.

Одного возраста для вступления в комсомол было недостаточно, оценивались личностные качества — успехи в учебе, активность, занятия в кружках, дисциплина

Братство как есть

— Вы занимали высокие должности в Адыгее, как говорят ваши коллеги, всегда с честью справлялись с любой работой. Что для вас лично было в ней главным?

— Комсомол сыграл в моей судьбе первостепенную роль, он многому научил: ценить людей, взаимовыручку в коллективе, дружбу. Мы преодолевали трудности не поодиночке, а вместе. По­этому комсомольцы покоряли целину, без страха отправлялись в стройотряды, ехали жить в палатках на комсомольские стройки. Редко, но некоторые возвращались, не выдерживали неустроенности. Правда, попадали в организацию и случайные люди, которые приходят только ради своей собственной карьеры, — единичные случаи. Было особое комсомольское братство: энтузиазм, человеческий порыв, он остался в нас до сих пор. Сегодня мы «своих девочек», а ведь им уже по многу лет — не будем говорить, сколько! — привлекаем к работе по подготовке празднования этой великой даты, и у них такой же порыв, горят глаза. В современном обществе люди живут иначе. В комсомоле все было искренне и здорово, поэтому я включился в работу с ходу. Вспоминаю Федора Федорко, которого я пригласил на комсомольскую работу. В то время он был главным зоотехником передового, успешного колхоза в селе Еленовском Красногвардейского района и получал зарплату больше, чем первый секретарь обкома ВЛКСМ. Он пришел работать в комсомол с искренним убеждением порядочного человека в своей необходимости быть именно здесь. Таких людей у нас было большинство.

— Чем отличалось комсомольское братство от молодежи сегодня?

— Любые начинания были важными, и мы стремились это доказать всем. И, между прочим, получалось. Мне повезло, хотя я был первым секретарем обкома ВЛКСМ недолго, всего пять лет, стать участником больших событий: например, Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Гаване в 1978 году.

Помню такой эпизод. Мы шли на пароходе на Кубу с делегацией советских комсомольцев от ЦК ВЛКСМ. Я возглавлял делегацию рабочих — от Магадана до Прибалтики. На океанском лайнере мы шли долго. На 17-й день пути, где-то под Азорскими островами, я получил радиограмму: «Комсомольцы и молодежь Красногвардейского района Адыгейской автономной области рапортуют делегатам фестиваля об успешной уборке сельхозурожая и свой рекорд посвящают участникам фестиваля». Уже не помню, сколько тонн они собрали, но много! Представьте, на борту было 12 групп делегатов, и все были в шоке. У меня даже спрашивали: «Это ты все так на родине организовал?!» «Нет, говорю, о рекорде я понятия не имел, мы же давно уехали». Никто не верил. А телеграмму от комсомольцев области дал Федорко, работавший уже вторым секретарем обкома ВЛКСМ. Эту телеграмму у нас даже забрали для отчета в ЦК ВЛКСМ СССР!

На этой волне я собрал группу ребят, победителей спартакиады игровых видов спорта, организованной из делегатов на борту парохода. Между прочим, волейбольный мяч был привязан на леске, чтобы не скакал далеко по палубе. Был также шахматный турнир, и наша группа стала первой по шахматам. И тут родилась идея. На Филиппинах в тот момент шел чемпионат мира по шахматам, в котором СССР защищал Карпов. А давайте дадим телеграмму с борта на Филиппины, что комсомольцы — делегаты фестиваля, поддерживают Анатолия Карпова и посвящают ему свою маленькую шахматную победу. И что вы думаете? Дали мы такую телеграмму, и капитан морского судна не возражал!

Для справки:     Истоки комсомола Адыгеи уходят в первые комсомольские ячейки, которые были созданы сразу после восстановления Советской власти в регионе весной 1920 г. Они появились на поташном заводе в селе Николаевском (Красногвардейском), на дубильном заводе в Майкопе. 4 апреля 1920 г. на дубзаводе прошло собрание молодежи, на котором был создан городской комитет РКСМ