Валентина Матвиенко: власть не дают, ее берут

С председателем Совета Федерации мы беседовали по дороге в/ из Китая, который Валентина Матвиенко посещала с официальным визитом. Формальным поводом для интервью стала годовщина вступления Валентины Ивановны в должность спикера верхней палаты российского парламента. Но разговор вышел за рамки первоначально обозначенной темы…

— А вы ведь теперь второгодница, Валентина Ивановна!

— Если только в положительном смысле. Отстающей никогда не была… Скорее уж второкурсница. Прозвучит банально, но год в Совете Федерации пролетел быстро, и, считаю, многое из того, что требовалось осуществить в первую очередь, сделать удалось. Я приложила значительные усилия, чтобы восстановить заметно пошатнувшийся в последнее время авторитет Совета Федерации. Общество с интересом реагирует на яркие сюжеты, особенно если в них присутствуют элементы скандала, но верхняя палата парламента не может быть поставщиком сенсационных новостей. Основная наша задача — обеспечивать качественное принятие законов, отстаивать интересы регионов. Со стороны кому-то  кажется рутиной, однако, поверьте, это нелегкая работа.

— Полагаете, причина не в том, что Совфед давно воспринимают в качестве штамповочного цеха при президентской администрации, где автоматически одобряют любой документ, спускаемый с Кремлевского холма?

— Вот вы сейчас и повторили штамп — затертый и избитый. По жизни все совсем не так. Да, прежде люди мало знали о нашей работе, плохо был налажен диалог с регионами, не все сенаторы активно отстаивали интересы субъектов РФ. Сейчас ситуация иная. Несколько месяцев тому назад на своем сайте мы задали гражданам вопрос, каким вы видите Совет Федерации и что, по-вашему, для этого следует предпринять? Население откликнулось, более девяноста тысяч человек высказались письменно. Мы изучили поступившие предложения, многие из них учли в практической деятельности.

— Но вот сухая цифирь, Валентина Ивановна: за год Совет Федерации одобрил 570 законов, лишь несколько забраковав. Неужели все проекты были столь хороши?

— Неправильный критерий оценки нашей деятельности! Дескать, чем больше завернули, тем лучше потрудились. Мы должны не отклонять, а участвовать в подготовке качественных законов. Сейчас начинаем эту работу фактически с нулевой отметки, с разработки концепции законопроекта до внесения его в Госдуму. Вот почему отклоненных законов немного. Хотя время от времени это имеет место. Скажем, мы не поддержали уже принятый депутатами Госдумы закон о едином дне голосования, поскольку он не был в установленном порядке согласован с субъектами РФ. Не стоит искать в этом решении политику, речь лишь о необходимости соблюдения юридической точности. Всего нами отклонено пять законов.

— Вроде бы и медведевский переход на летнее время «обезвредить» планируете?

— Когда соответствующий документ придет в Совет Федерации, выскажу свою позицию… У нас нет глубинных конфликтов, неразрешимых противоречий или соперничества в отношениях с Думой, мы плодотворно сотрудничаем с администрацией президента и правительственными комиссиями, готовящими концепции законопроектов. На ранней стадии удается снять много спорных, юридически некорректных и неточных формулировок, и когда документы доходят до Совета Федерации, нет оснований их отвергать, это наш совместный труд. Мы не должны отводить законы на основании личных пристрастий или по политическим мотивам. Если обратили внимание, президент подписал все прошедшие Совет Федерации законы, а это значит, что брака в работе не допускаем.

— Или — беспрекословно играете отведенную роль.

— Не вижу смысла оправдываться. Тех, кто зашорен и заранее вынес нам обвинительный приговор, все равно не переубедить.

— 24 сентября исполняется год, как сказали бы раньше, историческому съезду «Единой России», где объявили о рокировке в тандеме. Тогда каша и заварилась, породив митинги на Сахарова и Болотной, «марши миллионов» и, как следствие, разговоры о политической реформе.

— Слишком упрощенный взгляд! Необходимость перемен была очевидна не только оппозиции, но и власти. Да, рокировка вызвала неоднозначную реакцию у части общества. Не исключаю, можно было бы донести решение партии лучше, более ясно и убедительно показав его политическую, государственную рациональность и эффективность, исключив повод для спекуляций и инсинуаций. Но и сейчас суть остается верной: правящая партия определилась с кандидатурой на президентских выборах и подтвердила преемственность избранного курса.

— Для вас случившееся на съезде стало сюрпризом?

— Нет, понимала: это наиболее вероятный и приемлемый сценарий развития событий.

— А дальнейшие виражи? Сначала у недовольных было настроение «Валить!», после декабрьских выборов в Думу сменившееся иным: «Пусть сами валят!»

— Не принимаю ни подобную лексику, ни логику. Какая катастрофа случилась, зачем вопрос сразу ставить столь радикально: валим сами или пытаемся свалить других? Сегодня у любой политической партии есть возможность выдвинуть кандидатов в президенты, губернаторы, депутаты разных уровней. Соблюдайте демократические, прописанные в законодательстве процедуры и — welcome! Власть не дают, ее берут. Но сперва докажите народу, что вы достойны быть во власти. Участвуйте в выборах, защищайте политическую программу, демонстрируйте гражданскую состоятельность. Этап митинговой демократии мы прошли еще в конце 80-х годов, глупо возвращаться в прошлое. Звонкие лозунги хороши для площадей, но не годятся в политике. Жизненно важные для страны вопросы не решаются на улицах. Власть услышала тех, кого окрестили «рассерженными горожанами», а они готовы к диалогу?

— Значит, это такое приглашение к разговору — законы о митингах, иностранных агентах и «черных списках» в Интернете? Впечатление, что минувшей зимой Кремль малость струхнул, а к весне оправился и принялся закручивать гайки.

— Неправда! Могу твердо сказать: никакого испуга не было! Власть не отмахнулась, и тогда, и сейчас отреагировала совершенно адекватно. Перечисленные вами резонансные законы направлены на правовое регулирование процессов, происходящих в стране, и не отличаются, по сути, от мировой практики. Но надо понимать: одинаково опасно и опоздать, и опередить события. Нельзя оставлять страну без руля и ветрил. В нашем федеративном государстве президент не зиц-председатель, Конституция России наделяет его и значительными полномочиями, и столь же значительной ответственностью. Ему необходимы реальные рычаги управления, а любые изменения следует проводить постепенно, соблюдая разумный баланс. Принят закон об упрощенной процедуре регистрации партий и отменен сбор подписей для участия в выборах в Госдуму, ужесточены меры за фальсификацию при подведении итогов голосования, набравшие в Интернете сто тысяч и более голосов в поддержку инициативы подлежат обязательному рассмотрению в парламенте, возвращены прямые выборы губернаторов… Спрашивается, что еще нужно? Да, правоприменительная практика у нас порой бывает лукава, и тут есть над чем подумать, но это другая тема. А что политическую реформу готовили давно — факт. Процесс демократизации, допускаю, чуть затянулся, стоило более оперативно откликнуться на запросы общества, однако ведь в итоге сделано немало. Почему-то оппоненты власти упорно не замечают этого, твердят, что все кругом плохо. 14 октября в пяти регионах будут по-новому выбирать губернаторов, вот пусть оппозиция и покажет, на что способна. Посмотрим, у многих ли хватит смелости перейти от критики к реальному участию в политической борьбе и взять на себя ответственность во власти.

— Список областей, где пройдут выборы, был бы шире, если бы в начале года не случился массовый «падеж» среди губернаторов, когда те стали дружно уходить в отставку. С чего вдруг, спрашивается?

— Дмитрий Медведев на протяжении последних двух лет целенаправленно обновлял губернаторский корпус, заменяя тех руководителей, кто не справлялся с возложенными обязанностями, не тянул. Не секрет ведь, что в прежние годы при ряде назначений были допущены кадровые ошибки. Далеко не каждый крепкий хозяйственник или вроде бы перспективный политик оказывается умелым губернатором, приносящим пользу региону. Для этого нужны особые способности.

— Прежде много чего случалось: заслуженные отставники перекочевывали в сенаторское кресло, где компанию им составляли олигархи средней руки, и это не слишком укрепляло престиж Совета Федерации…

— Действительно, проблема существовала, но с той практикой покончено. За последний год верхняя палата парламента существенно обновилась, помолодела, из регионов пришли люди с большим опытом, в том числе законодательным, Совет Федерации перестал быть местом почетной пенсии. По некоторым из экс-губернаторов процесс запустили до меня, остановить процедуру было невозможно, но ряд отставников не получили мандаты сенаторов, хотя рассчитывали на это. Сегодня мы гораздо тщательнее подходим к формированию Совета Федерации.

— Людмила Нарусова останется в числе избранных, из-за оппозиционерки-дочери не выпадет из гнезда?

— В Брянской области предстоят выборы губернатора. Если Николай Денин победит — одна ситуация, проиграет — другая… Пока рано говорить о перспективах политической карьеры Людмилы Борисовны. В любом случае это будет решение губернатора, а не кого-то другого.

— Почему Александра Починка гоняли, как зайца, по стране? То в Краснодар, то в Пермь…

— Такой вот он невезучий… Если же говорить серьезно, это издержки существующего правила, когда губернатор может в любой момент издать приказ и без объяснения причин заменить одного сенатора на другого. Щелкнув пальцами! Нельзя устраивать из верхней палаты парламента проходной двор. Президент Путин согласился с нашей позицией, внесенный им в Думу проект закона о новом порядке формирования Совета Федерации положит конец этой практике.

— Как получилось, что с 2000 года глава государства лишь однажды побывал в стенах Совфеда? Согласитесь, красноречиво говорящий об отношении к этому институту власти факт…

— Минувшей весной во время доклада президенту я пригласила его на наше заседание. Владимир Владимирович охотно согласился, выступил перед сенаторами, полтора часа отвечал на вопросы, внес в Госдуму упомянутый законопроект о новом порядке формирования верхней палаты. Думаю, это гораздо более точный показатель отношения главы России к Совету Федерации. Что же касается процедуры избрания его членов, не раз говорила, что поддерживаю идею прямых выборов сенаторов населением регионов. Однако Конституция РФ этого не предусматривает, и мы не вправе нарушать ее.

— А внести изменения?

— Как гласит китайское изречение, торопись медленно. Мы менее двадцати лет живем по Основному закону. Сейчас предложена процедура, позволяющая гражданам выражать отношение к кандидатам в сенаторы, быть сопричастными к их выбору. Форсировать события ни к чему, стоит набраться терпения.

— Полагаете, улица будет ждать?

— Болотная площадь и проспект Сахарова — далеко не вся Россия. И разве митингующие предлагают конструктивные шаги, системные идеи по продвижению политической реформы или ее ускорению? Что-то не заметила. Слышу лишь крики «Долой!». Выборы показали: большинство россиян по-прежнему поддерживают Владимира Путина и проводимый им курс. Огромной державе нужна стабильность и опытный лидер, способный управлять ею.

— Вы процитировали китайскую мудрость, и я сошлюсь на Конфуция, сказавшего, что обещание есть долг. Перед президентскими выборами Владимир Путин выдал много авансов. Вопрос, удастся ли сдержать слово?

— Выполнение обещаний, данных избирателям, важный фактор повышения доверия к власти. Все, о чем говорил и писал Владимир Владимирович в период избирательной кампании, он намерен осуществить в полном объеме, поскольку как никто понимает, что с выборами жизнь не заканчивается. Разработан четкий механизм реализации всего обещанного, вопросы находятся под личным жестким контролем президента, и у меня нет сомнений, что намеченное будет выполнено. Некоторые эксперты опасаются, не ляжет ли это тяжким бременем на бюджет. На мой взгляд, следует бояться не больших расходов, а маленьких доходов. Мы ведь видим, какими темпами развивается экономика Поднебесной: ежегодно в строй вводится — вдумайтесь! — миллиард квадратных метров жилья, строятся новые заводы, прокладываются тысячи километров современных автотрасс. Было время, я много спорила с Алексеем Кудриным (которого уважаю), доказывая, что излишки денежной массы надо не в кубышку складывать, а направлять в инфраструктуру, в дороги, в передовые технологии. Иначе нам не уйти от сырьевой зависимости. Алексей Леонидович стоял на своем, доказывая, что это разгонит инфляцию…

— Сегодня Кудрина каждый может обидеть: сбитый летчик.

— Во-первых, не стала бы торопиться с оценками, во-вторых, я открыто излагала министру финансов собственную точку зрения, оттого и сейчас могу ее повторить. Чтобы России двигаться вперед, необходимо добиваться роста ВВП, создавать новые рабочие места, повышать конкурентоспособность экономики, проводить технологическое обновление, а не попусту лить крокодиловы слезы.

— Помните, как Петька спрашивал Чапаева? «Василь Иваныч, а ты за большевиков аль за коммунистов?» Вот так и я: вы, Валентина Ивановна, за модернизацию или за стабилизацию?

— Это вещи взаимосвязанные: без стабильной ситуации в стране никакая модернизация невозможна. Но я вижу, куда клоните. Ваши опасения напрасны: отката или возврата не будет. Мол, был президентом Медведев, принимались одни решения, вернулся Путин, все пойдет по-другому. Нет, идущие в стране перемены — не чья-то личная прихоть, а коллегиальный труд и четкое понимание, что ускоренное развитие страны без инновационного развития экономики невозможно. Модернизацию надо понимать гораздо шире, в обновлении нуждаются и система управления государством, и органы власти, и образование, и наука, и здравоохранение…

— К слову, на осенней сессии вы предполагаете обсуждать проект закона об образовании. ЕГЭ в нем место найдется?

— Критики в адрес авторов идеи о едином госэкзамене прозвучало немало, но, на мой взгляд, позитив перевешивает выявленные издержки. Подход абсолютно правильный, важно отладить механизм, полностью исключив из него коррупционную составляющую. В любом случае ЕГЭ — шаг вперед по сравнению с прежней системой, в которой слишком многое зависело от субъективного фактора. Нужны прозрачные и четкие критерии оценки знаний учеников. Появилась возможность для независимой экспертизы, заработал социальный лифт для детей из провинции и малообеспеченных семей, получивших шанс без блата и взяток поступить на учебу в столичные вузы. В этом направлении и нужно двигаться.

— Что может служить критерием работы Совета Федерации, Валентина Ивановна?

— Знаете, как раньше заседания комитетов проходили? Присутствовали несколько человек, за остальных по доверенности голосовали помощники. Сенаторы, среди которых много умных, интересных, достойных людей, ощущали невостребованность, ненужность, переживали из-за этого. Сейчас ситуация иная. Да, года для кардинальных перемен мало, но мы, как говорится, на марше. Изменилась атмосфера — это главное.

— В Питере часто бываете?

— Редко. Год выдался очень насыщенный. Приезжала по делам как сенатор, проводила прием граждан, встречалась с избирателями…

— С ревностью следите за переменами в городе?

— Ни в коей мере. Я счастливый человек: никогда не завидую, никого не ревную. Но и комментариев от меня не ждите. Существуют неписаные и оттого особенно значимые правила этики. Одно из них: ушедший губернатор не должен оценивать работу новой власти. Для этого есть горожане. Пост главы Петербурга сейчас занимает Георгий Полтавченко, и я искренне желаю ему успехов. А город по-прежнему люблю и постараюсь наведываться туда чаще. А как иначе?