Элла Максимова
Редакция благодарит за помощь начальника отдела РГВИА Валерия Шабанова
Воспитанников средних военных школ называли в Европе, а следом и в России кадетами (от французского cadet - младший). Маленькие солдаты. Российским кадетским корпусам положила начало императрица Анна Иоанновна. В корпус поступали мальчики 10-12 лет, преимущественно сыновья военных, знавшие с малых лет полковой быт, порядок. Через семь лет шли в юнкерские училища.
В общей сложности в России действовало 50 корпусов. Просуществовали почти 200 лет, вплоть до революции. И частично - в центрах военной эмиграции. Разные по уровню - и образовательному, и воспитательному, они никогда не изменяли идее, ради которой были созданы, - их питомцы "прославили русское оружие в достопамятных войнах двух столетий".
Тысячи и тысячи фамилий вошли в историю России, и не только военную. Честь, долг, достоинство скрепляли кадетское братство до конца жизни. В 20-е годы кадетские корпуса возродились в центрах русской военной эмиграции: во Франции, Канаде, Сербии, США, Южной Америке.
Корпуса обходились российской казне очень дорого, обеспечить полностью потребность армии не могли. Но, как писал один из воспитанников, "на кадетских дрожжах и поднималось пышное тесто всего офицерского корпуса России".
В 1863 году кадетские корпуса были преобразованы в военные гимназии. Поспешное решение военного министра оказалось ошибочным, не отвечающим государственным интересам. В 1882-м корпуса были восстановлены. Строй жизни, нравы стали суроветь. О том, чем, как жили кадетские корпуса тех лет, свидетельствуют отчеты генерал-инспекторов и воспоминания одного из тогдашних московских кадетов. Книгу документов, посвященную кадетам, готовит к изданию Российский государственный военно-исторический архив. Многие из них публикуются впервые.

Глава 1, генеральская
Отчет генерал-майора Домантовича по осмотру 1-, 2-, 3- и 4-го московских корпусов. 1884 г.
Личный состав неоднородный. В каждом корпусе - около 20% круглых сирот или полусирот, принадлежащих к бедным семействам. Они поступают вне конкурсного экзамена как стипендиаты опекунского совета. По своему нравственному и умственному развитию это самые слабые кадеты. Несколько родителей пробовали высылать денежные подарки воспитателям и удивлялись, когда от них отказывались. Прежде кадетские корпуса стояли столь высоко во мнении общества, что никому не приходила мысль о подкупе.
Я старался посещать корпуса, когда меня менее всего могли ожидать... Боязнь ответственности слишком велика, в особенности по части хозяйственной. Постоянное опасение лишает директоров спокойствия и уверенности, которые так необходимы в педагогических вопросах.
Не отрицая пользы фронтовых занятий, опасаюсь излишнего увлечения ими. Кадет стараются водить строем, вытягивают во фронт даже во время прогулок. Постоянно находиться начеку вредно молодым нервам, они требуют время от времени покоя и свободы. Возня, шум и резвость должны быть умеряемы, но в них-то чаще всего опытный воспитатель и может подметить истинные свойства природы и характера не только ребенка, но и юноши. Он будет пристально вглядываться в их душевный мир и настроение, действовать путем вразумления, совета и осторожных, всегда обдуманных взысканий.
Самые тяжкие наказания производятся по приговору педагогического комитета. Розги практикуются редко. Оставление в карцере на хлебе и воде, ночлег на голых досках делаются с осмотрительностью, хотя желательно, чтобы эти меры совсем были отменены. Наибольшее число проступков относится к обычным детским шалостям, происходящим от невоспитанности, резвости и рассеянной забывчивости.
О беспорядках в 4-м кадетском корпусе. 1884 г.
В числе причин, вызвавших преступление, было и неудовольствие на строгость воинской дисциплины, с которой кадеты еще не свыклись. Хотя кадет Султанов дает показание, будто им нанесены побои штабс-капитану Кореневу в исступлении, но обстоятельства убеждают, что он совершил это в полном сознании. Все участники сознательно разбивали двери в 6-м классе и потом врывались туда. Небывало дерзкий проступок может подействовать заразительно и на другие корпуса. Ввиду этого предлагается весь класс удалить из корпуса... Главный начальник военно-учебных заведений генерал-лейтенант Н.А. Махотин.
Доклад Махотина военному министру П.С. Ванновскому о кадете 4-го кадетского корпуса А. Кудревиче. 21 апреля 1884 г.
На рапорте директора 4-го корпуса Вами была положена резолюция: "Его Величеству доложено. Ожидаю донесений".
По настоящему делу: Кудревич, кроме брошюры "Идеи на штыки не улавливаются", переданной воспитаннице Екатерининского института Страховой, доставлял ей для чтения и другие книги преступного содержания. К кружку кадет 7-го класса, единомышленных с Кудревичем, принадлежали...
На второй день ареста Кудревича они передали служителю булку для него. В ней оказалась записка: "Напиши, как тебя сцапали, какие подлецы, как осматривали. Что ты отвечал? Надо ведь нам отвечать одинаково. Ультрароялисты злы оченно на тебя, ибо это бросит тень на их голубиную совесть".
На потайной полке найдены книги: "Податной вопрос" Шелгунова, "Происхождение видов" Дарвина, а в столе "Начальные основания политической экономии".
Кудревич объяснил, что с институткой Страховой познакомился на балу во время Рождества и затем приносил ей Некрасова, Шекспира, обещал достать Герцена. Кудревич сознает ложность направления, заимствованного им от врагов отечества... Брошюра и книги - лишь материал для разговора со Страховой, которой он желал казаться умным и развитым.
Полагал бы возможным исключить 16-летнего Кудревича из корпуса, отдав его затем на попечение родителей.
Циркуляр о принятии мер против распространения между кадетами преступного образа мыслей
Жертвами преступной пропаганды делались воспитанники более способные, хорошо учившиеся, с отличной аттестацией о поведении... Предписываю: установить самый тщательный контроль над чтением кадет, к кому они увольняются в отпуск и кто их посещает. Обратить особое внимание на преподавание русского языка, политической истории и противодействовать юношеской склонности к порицанию и отрицанию.
Главное Управление военно-учебных заведений. 23 ноября 1888 г. Объяснение директора 2-го Московского корпуса. Его Превосходительству Н.А. Махотину
Кадетские корпуса, расположенные в Лефортовской части, встречают большие затруднения при отправлении кадет в императорские театры по отдаленности их от корпусных зданий, потому что спектакли в этих театрах всегда вечерние и потому что при выборе пьес не имеется в виду ученический возраст. В то же время Театр Корша дает утренние спектакли по меньшим ценам и выбирает пьесы, приноровленные к возрасту. Не разрешите ли Вы пользоваться и этим Театром, оставляя в силе запрещение посещать его по желанию своему или родных.
Отчет генерал-инспектора военно-учебных заведений от 7 февраля 1911 г.
Первый Московский корпус всегда отличался ровным, мягким настроением своих кадет, добрым, товарищеским отношением старших к младшим, близостью к воспитанникам: от общепринятого обращения ко всем кадетам, включая 7-й класс, на "ты" до естественной искренности отношений.
Обеспечение корпусов хорошими преподавателями должно быть главнейшей заботой директоров. В Москве, в особенности теперь, когда Лефортово соединено электрическим трамваем с центром, в этом не встретится затруднений. Надо поставить условием, чтобы штатные не засиживались дольше того предела, за которым человек уже не может работать с той живостью, энергией, которые необходимы в деле.
О пище кадет. Утром: чай, молоко, булки, масло, сыр, колбаса. Завтрак: из двух блюд и кофе или чай. Например: сырники, мясо или оладьи. Обед: 1) суп, борщ, щи, рассольник; 2) мясо, рыба, гарниры, салаты; 3) сладкое: яблоки или конфеты, пряники или шоколад. Ужин: то же, что утром, и оставшееся от обеда, к которому прибавляются шпроты, иногда ветчина.

Глава 2, кадетская (Воспоминания Сергея Булацеля)
В 1894 году я поступил во 2-й Московский кадетский корпус. Жили мы в Кременце, где в драгунском полку отец был полковым адъютантом. Нас воспитывали по старинке, и я отлично помню, что задолго до корпуса я и брат сами делали прогулки в десять верст. Я один ходил на охоту на воробьев.
Одно из запомнившихся военных знакомств. По соседству жил подполковник Чайковский с семьей. Их сын Митя поступил в Киевский корпус. Потом, уже в эмиграции, в Париже, виделись часто. Полковник Генерального штаба, офицер-рыцарь, он отказался от генеральского чина после отречения императора.
"Не смеет баба вмешиваться в военные дела"
В шестом классе, вернувшись с каникул, узнали, что нам назначен воспитателем подполковник Скобеев. Его звали Бульдогом.
Была Масленица. Кому близко до дома - разъехались. Мы изнывали от скуки. И вот, получив разрешение у полковника Возницина, решили поехать в Ботанический сад. Отправились на квартиру Скобеева, который был лыжным инструктором. Мадам Скобеева меня, да и всех нас, знала, сказала, что муж уехал, и предложила: "Вот вам ключ от кладовки, лыжи там". Возвращались в чудном настроении и вдруг видим, что у входа в корпус нас поджидает Скобеев. "Кто позволил лыжи взять!". Докладываю: "Полковник Возницин... Ваша супруга...". В ответ: "Кадет Булацель - под арест".
Карцеры - пять конур, кровать и подушка с соломой. Двери не доходили до потолка аршина на два. Мы были заперты на ключ, хранившийся у дядьки (старые солдаты приставлялись в армии для надзора за новобранцами. - Э.М.), но большую часть времени проводили наверху, на дверях, а в случае тревоги в мгновенье уже сидели за учебниками.
На второй день приходит Скобеев. "Здравствуйте, кадет! Знаете ли вы, за что сидите?" - "Не знаю". Он говорит: "Приду завтра, а вы хорошо подумайте, и я вас выпущу". Пришел и завтра, и послезавтра, сопровождал на прогулке и всё повторял: "Надумали?". Молчу. Больше семи суток держать под арестом нельзя. Тут он и объяснил: "Скоро вы станете юнкером, потом офицером и отныне будете знать, что не смеет баба вмешиваться в наши военные дела и мы - не смеем слушаться бабы".
Под горн и барабан
Порядок дня - весь по минутам. 5.45 утра - "повестка", горнист или барабан. В 6 должны быть одеты, кровати застелены. Два раза в неделю меняли белье. И постельное, и носильное - чистого полотна, великолепные колготы. Сапог с латкой, заштопанных носков не было. Носовые платки - в корзинах всюду. В длинном зале - "жеребячьем проспекте" - спали самые высокие, 40 кроватей. А в главной спальне - 120.
В 6.45 дежурный офицер делает смотр, как умыты и почищены. После гимнастика, чай, он начинался по команде "Садись!". Через 10-15 минут - "Встать!". Для прогулки служили три плаца. Зимой - снежки, штурм "крепости", бывали и раненые, с шишками.
В 7.45 - в классы, повторять и готовить уроки. В 9 - первый урок. Учились до 12, потом - мыть руки и строем на завтрак.
Сервировка была отличная: скатерти и салфетка с именным кольцом, серебряные ложки. Блюда подавались опять же по сигналу трубы. Эконому всегда устраивался "бенефис". Мы кричали: "Каши мало, каши мало!", хотя ее давали сколько угодно. Но так полагалось по старинной традиции. После обеда - вторая прогулка и с 6 - уроки на завтра.
В это время в одну из рот обычно приходил парикмахер. От стрижки мы ловчили - за 10 копеек он оставлял "бахрому" спереди. В 9.30 - спать. В 10 нельзя было уже и разговаривать.
К захворавшим приезжал сам Склифосовский
В 1900 году нам объявили, что Главным начальником военно-учебных заведений назначен Великий князь Константин Константинович. Он бывал у нас часто и даже без предупреждения. Иногда поздно, когда мы укладывались спать.
Первое, что сделал, - разрешил оставаться третий раз на второй год. Конечно, это были лодыри, но они были спасены и, окончив училище, могли стать доблестными офицерами. Кадетам 6-го и 7-го классов разрешил курить (сколько баллов за поведение летело за это при выпуске, а выходящим в кавалерийские училища - и несправедливо, потому что считалось, как говорил наш математик, что в "кавалерии нужна не голова, а ж-а"). Еще одно разрешение - иметь в кармане целый рубль, а также часы, которые мы до того носили контрабандой.
В день корпусного праздника был бал. Мы отпускали - по возможности - бобрики и проборы, покупали в Столешниковом переулке белые перчатки и цветочные бутоньерки. В корпусе было три оркестра: духовой, его обучал знаменитый военный дирижер, бальный и третий - с балалайками.
В случае серьезного недуга приглашали лучших врачей. Когда я заболел воспалением легких, ко мне и другому кадету, загнавшему иголку в ладонь, приезжал сам Склифосовский.
"Попадало нам здорово"
В 3-й роте целые шеренги оставляли без сладкого. У 2-й своя привилегия - карцер, даже случалась очередь на сидение. А еще была порка по постановлению педагогического комитета и с согласия родителей. Или - вон! При мне это произошло один раз, а в 1897 году ее вовсе отменили. Сильное моральное наказание - когда срывают погоны. Ели беспогонники за отдельным столом без скатерти. Но дать подзатыльник или подержать за ухо - этого не могло быть. Капитан Бурмин, позволивший себе подобное, был тут же отчислен в полк.
Прощайте, иксы!
На выпускном мы последний раз сидели вместе. Погрузив чемоданы на извозчиков, обернулись лицом к корпусу и пропели: "Прощайте, иксы, игрек, зети,/Шинели черного сукна,/Вы нам до смерти надоели,/Мы не кадеты - юнкера!".
Почти все пошли в училища, но кто-то - в университеты.
В эмиграции мы отмечаем в ноябре на Святого Михаила наш корпусной праздник, собираемся и всё знаем друг о друге. Мы дружны, как родные, и это благодаря тому, что в корпусе нас воспитали в любви к Родине, к товариществу. Думаю, что подобных школ в мире не было, нет и не будет.
http://www.izvestia.ru/hystory/article3124627/